Терпеть не могу, когда меня донимают политикой!
Мяу, мяу и ещё раз мяу, уважаемые читатели! Редакторы журнала обратились ко мне с необычной просьбой, справедливо полагаясь на мой многообразный опыт и глубокое понимание сущности мира.
Этот номер выходит в декабре — в самом конце года, когда исполнилось 100 лет Революции (помнится, раньше её название было длиннее на три прилагательных: великая, октябрьская, социалистическая). Дата круглая, и событие значительное. Публикации на эту тему вышли практическиво всех средствах массовой информации, включая сайты о здоровой пище и уходе за младенцами.
Лишь наш журнал обошёл вниманием этот юбилей. И меня попросили разъяснить ситуацию.
Начну с даты. Для пафосных мероприятий столетие — отличный повод. Но приобщённых к науке личностей вроде меня столь круглые числа смущают. Они нужны лишь для обозначения кратности единиц и вряд ли могут фигурировать в описании каких-либо естественных процессов. Вероятность того, что важная величина составит ровно 100 чего-нибудь, а не, допустим, 100,78 или 98,53, исчисляется ничтожными долями.
Теперь о сути событий. Я помню октябрь 1917 года. В то время мой друг и хозяин Эрвин Шрёдингер был назначен преподавателем в офицерское училище, расположенное в австро-венгерском захолустье — городке Винер-Нойштадт. Нагрузка была небольшая, и у молодого Эрвина оставалось много времени, чтобы читать научную литературу, размышлять об устройстве Вселенной и гладить меня.
Конечно, новости о событиях в Петрограде дошли и до нас. Я хотел обсудить их с Эрвином, но он ответил с непривычной резкостью: «Я терпеть не могу, когда меня донимают политикой!» (Некоторые думают, что эти слова он произнёс по другому поводу, но это не так уж и важно.)
Смысл сказанного в том, что есть вопросы более фундаментальные, чем переход власти от умеренных социалистов к социалистам радикальным. Как раз в те годы набирала популярность теория относительности, уточнялась модель атома, зарождалась квантовая механика. И это только в физике. А сколько великих революций случилось за сто лет в биологии, медицине, геологии, психологии, информатике! Или можно припомнить историю жизни на Земле, тут тоже найдётся что отметить: появление скелета, освоение полового размножения, выход на сушу... Почему бы не устроить торжества по поводу двухмиллиардолетия с момента возникновения многоклеточности — разве не достойный повод?!
Впрочем, не могу не признать, что всё-таки Октябрьская революция, равно как и другие крупные политические события, напрямую отразилась на судьбах учёных, котов и других разумных существ. И с этой точки зрения её значимость достаточно высока. В этом я вижу некоторое противоречие между гуманитарным и естественно-научным взглядом на мир. Что ж, дуализм свойствен моей натуре.
Опубликовано в журнале «Кот Шрёдингера» №11-12 (37-38) за ноябрь-декабрь 2017 г.
Подписаться на «Кота Шрёдингера»
