Кумиры с процессором

// За что девчонки любят программистов
Светлана Соколова

Моя приятельница Ленка — фигура, грудь, зеленые глаза, диплом экономиста — встречается со странным парнем. Он сутками сидит за компьютером, носит мешковатую одежду и разговаривает на сложной смеси русского, английского и профессионального жаргона. А еще он коллекционирует пластмассовых персонажей игры Warhammer. Более того, он участвует в соревнованиях по спортивному программированию. Однажды Ленка пришла туда поддержать любимого.

— Представляешь, тридцать умных мужиков сидят и что-то делают в компьютерах. Пять часов. Молча, — рассказывала она мне потрясенная. — И это у них типа спорт такой.

— И ты после этого все еще с ним встречаешься?

— Ну да.

— Но он же странный.

— Но он же умный.

 И добавила:

— Меня это заводит.

Оставалось гадать, что именно заводит Ленку в ее отношениях с ботаником: совместный просмотр фильмов по комиксам Marvel или маячащая впереди поездка на Мальдивы (не за Ленкин счет).

Перелом в моем отношении к таким мужчинам произошел после знакомства с Андреем Поздняковым. Он тоже программист, тоже умный, тоже странный. Много лет назад он основал в Томске IT-компанию. Шли годы, компания вышла на международный уровень, стала зонтичным брендом и одним из лидеров мирового рынка декодирования видео. Один офис теперь в Калифорнии, другой во Вьетнаме, а головной все так же в Томске. Поздняков говорит, что это принципиально.

Десять утра, офис. Андрей одет в футболку и шорты, выглядит так, будто только что проснулся: взлохмаченные кудри, легкая небритость. Он сидит за компьютером и делает там что-то непонятное. Но с таким одухотворенным лицом, будто смотрит эротический фильм с непредсказуемым сюжетом.

— Написать код — все равно что написать «Войну и мир» или «Замок»! — объясняет Поздняков. — Причем «Замок» даже проще. Там сюжет простой: герой идет, идет, идет... А в «Войне и мире» миллион героев и миллион сюжетных линий.

Мне нравится, что красивый мужчина занят непонятным и наверняка дико умным делом. А еще мне нравится, что у директора международной IT-компании на столе чай в пакетиках, телефон — кнопочная раскладушка, ноутбук Acer не самой последней модели. Не каждый бизнесмен может позволить себе такую роскошь.

— Я принципиально не покупаю компьютеры дороже тридцати тысяч, — поясняет Поздняков.

— Но это же не круто.

Поздняков срывается с места, достает из шкафа коробку:

— Вот этот ультрабук, выпущенный ограниченным тиражом, мне подарила компания Intel как одному из своих любимых разработчиков. Вот это круто!

— А пиджаки с рубашками вы принципиально не носите?

— Ну, иногда приходится. Вот галстуки — терпеть не могу.

— Ладно, — говорю, — но машина-то у вас приличная?

— Да, — наконец-то соглашается Андрей. — Конечно, перед встречей я свой мерседес помою. Но прийти все равно могу в футболке и шортах.

Меня заводят понты. Видимо, Ленку тоже.

Есть чувак, который часами сидит за ноутбуком, потом откидывается на спинку стула, вытирает пот со лба и понимает, что сделал суперкрутой движок. Есть чувак, который десять часов оперировал рак желудка, потом выдохнул, закурил и осознал, что пациент спасен. Есть чувак, который пять лет создавал самый футуристичный небоскреб в мире, и у него получилось. Этих ребят объединяет то, что они делают реально крутые вещи.

Программисты — это современные рок-звезды. О них пишут книги, снимают фильмы, они попадают в списки Forbes как самые молодые миллионеры. От их работы в нашей жизни зависит уже так много, что мы готовы признать их власть над миром. При этом они могут, как Че Гевара, прийти на заседание ООН в рваных ботинках, и это пойдет им только в плюс. Их популярность и сексуальность укладываются в вечную формулу: тайное знание, деньги, сила.

Девчонки любят подобных персонажей. И парней, которым завидуют остальные парни.

Подписаться на «Кота Шрёдингера»