Построй Утопию у себя на кухне
«Дорогой Петр Эгидий, мне, пожалуй, и стыдно посылать тебе чуть не спустя год эту книжку о государстве утопийцев, так как ты, без сомнения, ожидал ее через полтора месяца, зная, что я избавлен в этой работе от труда придумывания… Действительно, по возвращении к себе надо поговорить с женою, поболтать с детьми, потолковать со слугами. Все это я считаю делами, раз это необходимо выполнить…» — так начинается знаменитая «Утопия» Томаса Мора, опубликованная в 1516 году.
Многих, наверное, позабавит столь честное описание феномена прокрастинации, от которой мы мучаемся и в XXI веке (этот термин, означающий хроническое откладывание дел, появился только в 1977 году).
Но я не совсем об этом (о прокрастинации напишу потом). Я про Утопию — слово, которое из названия книги превратилось в символ и смысл нескольких столетий. Каким должно быть идеальное общество? Как нужно жить в будущем? Какова конечная цель развития? Как обеспечить людям свободу и счастье?
И понеслось: утопии социалистические, утопии анархические, утопии христианские, утопии психологические, утопии технологические... Ради них люди шли на баррикады, умирали и убивали.
XX век стал веком материализации утопий. Сказку начали делать былью по всему земному шару. Правда, мир всеобщего счастья оборачивался то ГУЛАГом в СССР, то «полями смерти» в Камбодже. Уже с середины XX века Утопия уступила место более интеллектуальному и актуальному жанру — Антиутопии.
Сегодня утопическое сознание — редкость. Вот попробуйте спросить взрослого человека: «Каким бы ты хотел видеть идеальное общество лет через тридцать?» В лучшем случае вы услышите что-то про роботов или нейропротезы. Мечты о свободе, равенстве, братстве и всеобщем счастье сегодня уместны разве что для детей.
Мы уже не говорим об идеальном мире, а лишь пытаемся чуть усовершенствовать мир реальный. Наше будущее слишком напоминает супермаркет продвинутых гаджетов. Мы боимся Утопии, она кажется нам полностью дискредитированной, благо было кому покрыть идеалы светлого будущего кровью и грязью.
Да, тотальное утопическое мышление бывает очень наивным, а порой и очень страшным. Но жить даже без частички Утопии в своем сознании тоже тоскливо. Просто надо воспринимать ее не как тотальную догму, а как прикладной инструмент. Во-первых, Утопия позволяет привести в порядок свою систему ценностей. Вот сейчас закройте глаза и подумайте, каким вы себе видите идеальное общество. Что в нем будет самым важным? Насколько значима там свобода личности? Какой будет семья? Как должны строиться идеальные отношения между людьми?
В Утопии важна не конечная точка, а направление, определяемое благодаря наличию этой точки. Был такой умеренный немецкий социалист Эдуард Бернштейн, нещадно критиковавшийся радикальным русским социалистом Владимиром Лениным. Этому Бернштейну приписывают знаменитую фразу «Движение — всё. Конечная цель — ничто». То есть сама по себе Утопия не так ценна, как постепенное движение к этому идеалу.
Надо сказать, что у умеренных социалистов получилось лучше, чем у радикалов. Где сейчас большевистское государство? Зато какая-нибудь Швеция, Норвегия или Германия гораздо ближе к утопиям XIX века.
И наконец, самое главное. Идеальное общество может существовать и в размерах семьи, фирмы, отдела, факультета или какого-то еще проекта. Нет такого поблизости? Так создайте! Утопию можно начать строить прямо сейчас. Только не на всю страну или всю планету.
Опубликовано в журнале «Кот Шрёдингера» №5 (07) за май 2015 г.
